«Почти все наши несчастья случаются из-за того, что мы не умеем оставаться у себя в комнате», — сказал другой умный человек, кажется, Паскаль, призывая этими словами в келью сосредоточенности всех тех безумцев, что ищут счастья в бесконечных метаниях и в разврате, который я мог бы назвать братским, если бы захотел изъясниться изящным языком нашего столетия.
Шарль Пьер Бодлер.
Влюбленные в уединение, одни из самых интересных людей. Внешне не примечательные, будто укутанные в туман и тайну, серые, всего лишь тени, сокрытые под смертной пылью. Внутри сочные, хрусткие, наполненные жизнью. Нет, не той суматохой, тупой, удушающей беготней за смертью, что переполняет мир.
Жизнь в мгновении длиною в вечность.
Мир, не обязательно перегруженный цветом и светом. Черно-белый. По-своему уникальный, насыщенный, упоительный. Оглушающий тишиной. Ослепляющий красотой. Манящая прохлада. Почти незаметное, неуловимое движение в постоянстве и покое. Свет столь тусклый для всего живого и столь яркий для абсолютной смерти. Своеобразная гармония.
Такими людьми упиваешься, открывая самые далекие, казалось неживые уголки себя самого.
Данность.
Желанная и бездонная. Пьянящая и пугающая.
Это, наверно, и есть суть одиночества.
Одиночества, столь спасительного от внешнего мира, той переполненной через край пустоты. Не дающего окончательно разрушить себя, бесследно раствориться в прочих.